«Ссора»

[let-me-forget]

«Ссора»

Авторство:  Big-news напополам с  Yomi_Chiba
Бета: MS Word
Жанр: angst, romance, pwp
Рейтинг: NC-18
Пейринг: АКаме
Содержание: о том, как тяжело расставаться с самым дорогим
Отказ от прав: не мои

За окном уже давным-давно стемнело, но вставать и идти включать свет не хотелось. Вообще ничего не хотелось - ни двигаться, ни даже думать. Казуя обхватил колени руками и еще больше свернулся в клубочек. Словно это могло помочь… В квартире было темно, пусто и тихо, но Каменаши казалось, что он до сих пор слышит запальчивый выкрик Джина, что он никогда больше сюда не вернется. Тихонько всхлипнув, Казуя уткнулся лбом в шершавую обивку дивана, на котором лежал. Конечно, он сам был во всем виноват. Сам. От начала и до конца. И, возможно, было бы лучше, если бы он сам и признался, первый рассказал обо всем, а не дожидался, пока найдутся «добрые» люди и донесут до Аканиши правду, разумеется, щедро приукрасив подробности. Может быть, если бы он так и сделал, то не сидел бы вот уже целую неделю в одиночестве в квартире, которую они вместе выбирали, обставляли, обживали… А Джин бы не избегал его, не отказывался отвечать на телефонные звонки и электронные письма.
Неожиданно Казуя услышал, как в дверном замке повернулся ключ. Не может быть! Каменаши вскинул голову, поспешно утирая мокрые глаза. Быстро спустил ноги с дивана, едва слышно ругнувшись, когда затекшие от многочасового неподвижного сидения мышцы отчаянно заныли. И замер, крепко вцепившись в мягкий подлокотник, замер в ожидании чуда…
В прихожей щелкнул выключатель, послышались возня и шарканье. Не в силах усидеть на месте, Каменаши кинулся на звук. Так и есть - стоя спиной к Каме, Джин снимал куртку. Казуя почувствовал, как у него задрожали ноги, а сердце провалилось куда-то в пустоту. Джин вернулся! Джин простил его!
Пристроив, наконец, одежду, Аканиши повернулся. И изумленно застыл на месте, оказавшись лицом к лицу с Каме.
- Я думал, нет никого, - справившись с удивлением, пробормотал Джин, отводя глаза. - Специально свет не включаешь?
- Задремал и не заметил, что уже вечер, - солгал Казуя, облизав пересохшие от волнения губы.
- Ясно, - равнодушно пожал плечами Аканиши. - Можно войти?
- К-конечно, - Каменаши сделал приглашающий жест рукой, отступил немного в сторону.
Но едва Джин сделал шаг с выложенного плиткой пятачка с обувью, как Казуя не выдержал и, кинувшись вперед, загородил ему путь.
- Джин, ты передумал, да? - с надеждой заглядывая тому в лицо, срывающимся голосом произнес Каменаши. - Ты вернулся?
Аканиши молча смерил стоящего перед ним парня взглядом и поднял подбородок.
- Нет, не передумал, - сухо обронил он. - Я за вещами.
Решительно отстранив Казую с дороги, Джин направился в спальню. За его спиной Каме бессильно опустил руки. Все надежды, все несмелые предположения рухнули в один миг, словно карточный домик, разбились о колючие слова Джина и разлетелись на тысячи осколков, которые, кажется, уже невозможно будет собрать. Холодный и безразличный, совсем чужой Аканиши просто-напросто вычеркнул Каменаши из своей жизни.
Изо всех сил стараясь не разрыдаться, Казуя поплелся в комнату вслед за Джином. Тот уже складывал свои вещи в дорожный чемодан, обычно достававшийся только, когда начинались очередные гастроли. Глядя, как пустеют полки в стенном шкафу, Каменаши никак не решался заговорить.
- Я звонил твоим родителям, - наконец, осмелился он. - Но они сказали, что ты не появлялся. Где ты живешь?
- У реки под мостом, - буркнул в ответ Джин. - Твоя какая беда? Я уже большой мальчик. Могу и сам со всем справиться. Видишь, на улице похолодало, и я пришел за теплыми вещами! - Аканиши с размаху швырнул в раскрытое нутро чемодана скомканный свитер.
От настолько черствого тона у Каме сжалось сердце. Но нужно было продолжать говорить. Неизвестно, когда еще представится шанс объясниться. Возможно, что больше уже никогда…
- Джин, я поступил очень плохо, - опустив голову и чувствуя как в глазах снова предательски защипало, проговорил Казуя.
- Зато теперь ты волен поступать, как тебе вздумается! - оборвал его Аканиши. - Можешь вытворять, что захочешь! Можешь приглашать в нашу квартиру кого захочешь! Можешь укладывать в нашу постель кого захочешь! - каждое высказывание Джин сопровождал броском в чемодан очередной стопки одежды. - Можешь опять предложить ему мой халат! Вот, кстати, - он сунул руку в карман и вытащил массивную цепь с болтавшимся на ней большим крестом, швырнул украшение Казуе под ноги, - можешь передать ему от меня, а то он забыл в ванной!
Каменаши вздрогнул, но не шевельнулся, не двинулся с места, чтобы поднять или оттолкнуть вещицу. До боли стиснув собственные пальцы, он еще сильнее втянул голову в плечи и крепко зажмурился.
- Я тогда напился, - голос прозвучал совсем глухо. - Он тоже. Тебя долго не было…
- То есть это я во всем виноват?! - взвился Джин.
Аканиши в сердцах пнул почти что заполненный чемодан, с проклятием взлохматил себе волосы и принялся нервно ходить вдоль шкафа.
- Я виноват?! Да?! - остановившись, он упер руки в бока и вперился взглядом в Казую.
- Нет! Нет! - отчаянно выкрикнул тот, с ужасом понимая, что от его объяснений становится только хуже.
- Зато теперь вам никто не будет мешать, - зло процедил Джин сквозь зубы. - Никто не вернется пораньше домой в надежде, что его там ждут. Никто не войдет на цыпочках в спальню, решив устроить сюрприз.
Аканиши с силой захлопнул крышку чемодана, щелкнули, запираясь, замки.
- Чао! - бросил он, протаскивая кое-как свою поклажу мимо стоящего в дверном проеме Каменаши. - Желаю вам всего наилучшего!
Слушая, как, обуваясь, Джин что-то бормочет себе под нос по-английски, Казуя вдруг отчетливо понял, что если Аканиши сейчас уйдет, то уйдет навсегда. Уйдет, гордо выпрямив спину и с презрительной усмешкой на лице. Разом обрубив все, что когда-либо связывало их с Каме.
- Нет! - Казуя бросился в прихожую вслед за выходящим из квартиры парнем. - Нет! Джин! - он схватил его за локоть и что было сил дернул на себя. - Стой! Дай мне еще один шанс! Умоляю тебя! Джин!
- А зачем? - не оборачиваясь, абсолютно безэмоциональным голосом спросил тот. - Зачем мне это делать?
- Но ведь я люблю тебя…
- Однако это не помешало тебе… - Джин запнулся, не в силах произнести это вслух. - Так поступить, - наконец, выговорил он. - Всё! Прощай!
И он, по-прежнему глядя строго перед собой, вырвал руку из пальцев Казуи и поднял чемодан.
Неожиданно Каменаши почувствовал, как внутри него поднимается волна злости. На бессильного себя, на упертого Джина, на весь мир вокруг! Мгновенно вскипевшая кровь яростными молоточками застучала в висках.
- Нет, не всё! - рявкнул вдруг Казуя, снова хватая Аканиши за руку и заставляя повернуться к себе лицом. - Хотя бы посмотри на меня, когда я к тебе обращаюсь, ты, высокомерный ублюдок!
Каменаши толкнул Джина спиной на стену. Больно ударившись затылком, тот от неожиданности выронил чемодан. Обескураженный произошедшим, Аканиши не успел вовремя среагировать, и Казуя навис над ним, не позволяя сдвинуться в сторону.
- Неужели Аканиши Джин настолько безупречен, что никогда не совершал ошибок? - гневным шепотом осведомился Каме, глядя Джину прямо в глаза. - Да, я поступил отвратительно. Но я искренне прошу у тебя прощения, а ты лишь язвишь в ответ! - Каменаши не заметил, как сорвался на крик.
Вжатый под его напором в стену Джин чувствовал на своем лице горячее дыхание Казуи, видел, как его грудь бурно вздымается и опадает и как дрожат его руки, с силой упирающиеся в холодную, выкрашенную бежевой краской стену прихожей по обе стороны от головы Аканиши. Два парня, не мигая, с вызовом смотрели друг на друга. Каждый был уверен, что противник сдастся первым, первым отведет взгляд, признает, что был неправ. Но внезапно Казуя придвинулся совсем вплотную, ухватил Джина за подбородок и поцеловал прямо в губы. И тут же охнул от боли, отступив на пару шагов и согнувшись пополам.
- Не смей ко мне прикасаться! - надменно бросил Аканиши, разминая ушибленную о живот Казуи кисть.
Отвернувшись, он одернул рукава рубашки, снял с вешалки куртку и снова подхватил чемодан.
- Я ухожу - объявил он, взявшись за дверную ручку.
- Вот уж черта с два! - прорычал Каменаши, выпрямляясь.
Не помня себя от бешенства, он кинулся на Джина и опрокинул его на пол, всем своим весом навалился сверху. И вдруг понял, что за последние месяцы стал сильнее и тяжелее похудевшего от напряженной работы Аканиши. Но все же не настолько, чтобы тот не смог высвободить хотя бы одну руку и не влепить Казуе оплеуху. Не обращая внимания на засаднившую скулу, Каменаши сумел ловко перехватить запястья вырывающегося Джина и прижать их к полу у того за головой.
- Ты об этом еще пожалеешь, - дрожащим от негодования голосом предупредил тот, когда лицо Каме оказалось прямо над его собственным.
Каменаши лишь усмехнулся и, покрепче прижав плечи Джина коленями к полу, снова поцеловал его. Как Аканиши ни уворачивался, но твердые горячие губы накрыли его рот, чужой язык скользнул внутрь, требуя ответить на поцелуй. Глаза Джина вспыхнули от бессильной ярости.
- Черт! Ты меня укусил!
- Пусти! - Джин рванулся из удерживающих его рук.
И вдруг почувствовал, что никто его больше не держит. Прижав руки к груди, Аканиши удивленно поднял взгляд на утирающего ладонью закровившую губу Каме. Но тот не собирался так просто сдаваться.
- Прекрати! Хватит! - взвизгнул Джин, когда Казуя неожиданно перекатил распластанного под ним Аканиши на живот и уткнул лицом в пол и тут же насел ему на спину, не давая подняться.
- Посмотрим, что ты сейчас скажешь, - прошипел Каменаши ему над ухом.
И Джина бросило в холодный пот - Казуя сноровисто стягивал с него джинсы. А Аканиши никак не мог ему воспротивиться. Спустив мешающую одежду вместе с бельем, Каме быстро облизал два пальца и с силой ввел их в Джина. Тот взвыл, но тут же сжал зубы.
- Я убью тебя, - прохрипел Джин.
Неожиданно это отрезвило Казую. Он вздрогнул, с ужасом осознавая, что только что снова сделал больно самому дорогому для него человеку. Тугие, нерастянутые мышцы чуть подрагивали, сопротивляясь вторжению. Сам Джин, не замечая выступивших слез, исступленно скрежетал зубами, прижатый щекой к паркетному полу.
- Прости, - шепнул Каме, прекрасно понимая, что извиняться бессмысленно, он и так уже испортил все, что только мог. - Прости меня, Джин, - он начал целовать бледные скулы Аканиши, убирая губами капельки пота с висков, уткнулся носом ему в шею и замер так на несколько мгновений, но руки не убрал.
Джин судорожно втянул в себя воздух, неловко пошевелился, и Каме начал целовать его спину прямо через рубашку, зарываясь свободной рукой в отросшие волосы, спускаясь все ниже и ниже, постепенно освобождая Аканиши из плена. Перестав ощущать на себе вес Казуи, Джин, тем не менее, остался лежать на полу, не делая никаких попыток подняться, сосредоточенно прислушиваясь к своим ощущениям.
Каменаши рискнул продолжить. Вытащив пальцы, он развел ягодицы Джина и легонько лизнул напряженный вход. Аканиши вздрогнул. Каме опять провел языком по сжавшемуся колечку мышц, на этот раз надавливая чуть сильнее и увереннее. Джин тихонько застонал, понемногу расслабляясь под умелыми ласками. Казуя снова пустил в ход пальцы, и Аканиши шумно выдохнул, приподнимая себя на локтях и вставая на колени. Каме, внимательно следя за его движениями, продолжал двигать рукой, срывая с губ джина все новые и новые стоны.
Тряхнув спутанными волосами, Аканиши опустил голову на пол, опять прижимаясь лбом к паркетным доскам, и развел ноги пошире. Добавив к пальцам внутри Джина еще один, Казуя скользнул второй рукой ему под рубашку. Прошелся прохладной ладонью по напряженному животу, задел напрягшиеся соски.
Когда растягивающие его пальцы сменились горячим членом, Аканиши застонал громче. Замерев, чтобы дать время привыкнуть, Казуя нагнулся к его уху:
- Клянусь, я больше никогда не причиню тебе боли, - проговорил Каменаши. - Ты мне веришь?
Джин судорожно кивнул.
- Люблю тебя…
Каменаши осторожно начал двигаться. Сначала медленно, нежно поглаживая бедра Джина руками и шепча что-то ласковое и успокаивающее, затем, чувствуя, как на лбу выступают бисеренки пота, а в паху тяжелеет все больше, увеличил темп, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться. Нет, сейчас важнее Джин. Казуя обхватил член Аканиши, плотно сжимая пальцы вокруг чувствительной кожи. Водя рукой взад и вперед в одном ритме с движениями собственных бедер, Каменаши вскоре почувствовал, как напрягся Джин. Вскидывая и опуская голову, он часто и тяжело дышал, жмурился от охватившего все тело наслаждения, сам подавался назад, давая Каме возможность войти глубже. Еще пара секунд и Аканиши, вскрикнув, несколько раз конвульсивно дернулся, изливаясь в ладонь Каменаши. А еще мгновение спустя и сам Казуя кончил с глухим протяжным стоном.
Как только перед глазами перестали мелькать черные точки, Казуя, стараясь особо не двигаться, ухитрился немного подтянуть джинсы и кое-как устроиться в тесноватой прихожей так, чтобы можно было вытянуть ноги. Особо не двигаясь - потому что рядом, положив голову Каме на грудь, лежал Джин. Его правая ладонь мирно покоилась у Казуи на животе, и Каменаши принял это за добрый знак. С замиранием сердца он поднял руку и легонько приобнял Аканиши за плечо. Сползший во время борьбы на одну сторону воротник рубашки Джина приоткрывал полоску белой кожи на спине. И Казуя, немного помедлив, рискнул к ней прикоснуться. Потом, скользнув по шее, зарыться пальцами в растрепанную гриву темных волос, как делал много раз до этого. Аканиши не выказывал никаких признаков недовольства, и, пользуясь этим, Каме решил заговорить:
- Все еще хочешь меня убить? - медленно просеивая волосы Джина сквозь свои пальцы, спросил он.
Аканиши лишь хмыкнул что-то неопределенное. Пошевелился, еще сильнее прижимаясь к телу Казуи.
Возможно, еще не все потеряно? Может, есть хоть какая-то надежда?
Глубоко вдохнув, как перед прыжком в воду, Каменаши открыл рот.
- Джин, я много лишнего тебе наговорил. А еще больше сделал. Я был таким эгоистом! Я думал только о себе! - сбивчиво затараторил Казуя.
- Помолчи, - велел вдруг Аканиши, перебивая его, и Каме послушно умолк.
- Эта неделя прошла для меня как в аду, - после некоторых колебаний тихо проговорил Джин. - Я словно жил на автомате - ходил, ел, говорил, но на самом деле мне не хотелось ничего. Ни двигаться, ни думать… Потому что рядом не было тебя…
Казуе показалось, что его собственное сердце на мгновение замерло, а потом заколотилось вдвое быстрее.
Аканиши приподнял голову и повернулся так, чтобы видеть его лицо.
- Я не могу без тебя, Казу, - с дрожью в голосе произнес он. - Может быть, нам обоим нужен еще один шанс?
Каменаши пошевелил пересохшими губами, сглотнул неожиданно появившийся в горле шершавый комок.
- То есть… - взволнованно начал он, но сбился. - Джин, то, что ты говоришь… сказал… это значит… значит, что ты меня прощаешь?
- Да.
Протянув руку, Аканиши ласково коснулся припухшей нижней губы Казуи:
- И ты меня тоже прости.
- Ничего, - качнул тот головой, накрывая ладонь Джина своей. - Ничего…
Глядя в такие знакомые и родные глаза Аканиши, видя милую робкую улыбку на его лице, Казуя и сам улыбнулся. Впервые с момента их ужасной ссоры. А потом крепко обнял Джина, обхватил за плечи и прижал к себе, чтобы никто, ничто и никогда больше не встало между ними.